На берлинском кинофестивале в 2007 году фильм был номинирован в категории «Лучший фильм»

Родители уже отчаялись спасти жизнь своего ребёнка: всё, что можно, уже продано, всё, что выручено от продажи проданного, — потрачено. Но есть ещё средство, на которое не хватает средств. Конец близок и, кажется, он предопределён. Обычная жизненная ситуация, когда обстоятельства бросают вызов, требуя дать на него твёрдый и решительный ответ. Отец мальчика не нашёл, что надо делать. Но его мать, отчаянная домохозяйка Мэгги, сдаваться не собиралась.

Ничего, что для этого придётся переступить через своё внутреннее «Я», через предубеждения и предрассудки, пожертвовав жизнью той, бывшей Мэгги, ради жизни своего внука. Такое не каждому под силу, ведь самопожертвование, оно остаётся самопожертвованием, и мера жертвенности определяется тем, кто её приносит.

Наперекор мнению кумушек-соседок неумеха Мэгги оказывается настоящим мастером секс услуг. Только не надо воротить нос (Фи, какая гадость!). Дело, есть дело, даже если это дело — вручную удовлетворять мужскую похоть посетителей стрип-бара. Конвейер. Кнопка, дырка в стене, гель, салфетка. Руками: туда-сюда, туда-сюда. И, если делать свою работу с душой, как делает её Мэгги, то люди к вам потянутся . Выстроятся в длинную очередь.

Мэгги имеет тонко настроенный душевный механизм, чувствующий клиента, и помогающий клиенту ощутить всю полноту чувств. Чувствует она не только посредством своих нежных рук, но и сердцем, которое умеет распознать за скупостью предприимчивого дельца Микки одинокого и сердечного человека, ищущего своего счастья в этой жизни.

Марианна Фэйтфулл придумала для своей героини уникальный облик, походку, манеру двигаться, говорить, облик робкой и нерешительной женщины, привыкшей жить за прочной стеной, которой был для неё покойный муж. Но, решившись на отчаянный поступок, она испытала грандиозные превращения. Главным образом, внутренние.

Способность реализовать себя, добиться успеха, вселила в новоявленную звезду Сохо уверенность в себе и в свои силы, дала возможность высоко поднять голову и сказать в лицо ханжам: «Я — лучшая по профессии! Я — Ирина Палм!». В ответ — только чёрная зависть и едкая желчь. Другого — не ждали.

Но как пережить сыну, что его мать… Как вы себе это представляете? Вы себе это представляете? Вы себе и представить не можете, какую ударную сцену закатил по этому поводу Кевин Бишоп, готовый от ярости рвать волосы на своей голове. Мать и сын в пелене отчуждения. И только мама умирающего Олли смогла оценить жертву, которую принесла свекровь на алтарь спасания её сына, сумев вправить мозги своему разгорячившемуся мужу.

Монолог Бишопа, пожалуй, самый длинный в этом фильме. В остальном — хватает щепотки коротких реплик, между которыми — лица и взгляды, нерешительные улыбки и поджатые губы, типичная внешность типичных характеров. Курьёзно, но вполне серьёзно. Ведь на переднем плане — человек, а не процесс. Хотя, что касается кино, то здесь как раз важен процесс. Процесс трансформаций Марианны Фэйтфулл и её партнёра Мики Манойловича, умудряющихся быть не вульгарными, а трогательно-непосредственными в своих производственных отношениях, незаметно перерастающих из производственных — в личные. Интересна жизнь, представленная здесь в разных своих проявлениях. Ирина Палм — кино не про ЭТО. Это кино про жизнь.

| Гордон Лашанс